Москва, 25 июля, SalamNews, Р.Агаев. 'Карабахский вопрос будет обсужден не только с руководством Азербайджана, но также и Ирана, поскольку решение этого вопроса имеет серьезное влияние на уровень и качество ирано-азербайджанских связей'. Об этом в интервью московскому корреспонденту SalamNews заявил генеральный директор Центра изучения современного Ирана Раджаб Сафаров.

- Президент России Владимир Путин собирается посетить Иран и Азербайджан. Причем он собирается сделать это весьма интересным способом. Какова Ваша оценка предстоящего визита? Что составит основу повестки переговоров между сторонами и какие это будет иметь последствия для региональной и мировой политики?

- На самом деле, в вопросе визита Владимира Путина в Иран очень многое не прояснено, вопрос окончательно не решен из-за протокольных проволочек и отсутствия понимания ментальности иранцев. Сама идея поехать в Иран, и, причем поехать таким образом, чтобы посетить только порт Анзали – это очень оригинальная идея, и по своему содержанию она действительно очень уникальна. Иранцы не понимают смысл, содержание и суть этой идеи. Если Путин собирается в Иран, то почему он не может посетить Тегеран? С другой стороны, если бы это было бы турне по прикаспийским странам, то это можно было бы где-то понять. Скорее всего, это так и есть.

Видимо, Путин собирается совершить визит на иранскую территорию именно в порт Анзали в рамках турне по прикаспийским государствам морским путем, именно по Каспию. Это действительно очень оригинально и интересно, но иранская сторона предлагает Путину на самом деле не только останавливаться в Анзали, но и готова предоставить самолет, чтобы российский президент хотя бы на несколько часов посетил Тегеран, встретился с духовным лидером и пообщался с президентом, на что протокол Кремля категорически возражает.

Иран, особенно, новый президент Хасан Роухани считает себя лидером регионального масштаба. И если российская сторона в рамках этого визита не учтет пожелания иранской стороны, то с учетом ментальности иранцев и их самооценки это будет восприниматься несколько неуважительно к новому иранскому лидеру, поскольку это будет первый контакт в ранге президента Ирана. Честно говоря, приехать в Иран и не увидеть духовного лидера также сделает визит неполноценным, поэтому иранская сторона изо всех сил старается довести до сведения Кремля, что корректировка этого визита была бы крайне необходима. Сейчас на этот счет договоренностей никаких нет. Может случиться и так, что визит может и вовсе не состояться, хотя Иран крайне заинтересован в визите президента России.

Что касается ирано-российской повестки, то надо сказать, что Путину в целом нужно прорывное решение. Внешняя политика России застопорилась. Нет никаких особых результатов – евразийская идея забуксовала, нет никаких более или менее значимых результатов и инициатив на международной арене. Единственное, что может утешить российское самолюбие – это более или менее твердая позиция России по Сирии, двоякая, полувялая позиция по Сноудену. Больше ничего не происходит.

Одним словом, на фоне ухудшения отношений с американцами и Западом в целом и угроз со стороны западных стран по отношению к российским интересам в разных уголках мира Путину нужна некая особая инициатива. Как раз реанимировать российско-иранские отношения - это и есть прорывное решение, поскольку более углубленные, расширенные отношения с Ираном и есть для России особый фактор нового воздействия на международные проблемы и ситуацию в мире в целом. А для этого нужно расчистить дорогу, политическую площадку от багажа нерешенных проблем, которые создал в период своего президентства Дмитрий Медведев. Т.е. безоглядное смещение внешнеполитического вектора России в сторону Запада во многом было сосредоточено на антииранском направлении. Это, конечно же, отбросило российско-иранские отношения на очень серьезный уровень до самой низшей точки, и сейчас мы наблюдаем самые минимальные торгово-экономические взаимоотношения России с Ираном со времени распада СССР.

Поэтому, во-первых, совершенно очевидно, что нужно будет что-то делать с поставками ракетных систем С-300. Этот вопрос нужно будет решить. Это не только добрая воля Кремля или пожелания большого начальника, так как на самом деле на России висит многомиллиардный иск, и есть все шансы, что иск будет выигран Ираном, и тогда России придется раскошелиться на многие миллиарды долларов. Во-вторых, это означает, что руками друга России Запад наказывает саму Россию за слабоволие по иранскому вопросу и за то, что Россия в последний момент не прислушивается к требованиям Запада по отношению к Сирии, Сноудену и т.д.

Хочешь – не хочешь, этот вопрос надо каким-то образом разруливать. Поэтому инициатива поездки - как раз попытка расположить иранцев к положительному решению этого вопроса. Здесь могут иметь место два варианта решения: или поставки ракетных систем С-400, поскольку С-300 указом президента России поставлять запрещено. Насчет С-400 никаких разговоров нет, она более модернизирована, ее поставки вполне законны. Или же это может быть ракетная система Антей-2500, которая гораздо более модернизирована, чем С-300 и представляет собой на самом деле разновидность С-300, они тоже беспрепятственно могут быть поставлены Россией в Иран. Таким образом, вопрос может быть решен. Это будет означать, что в российско-иранских отношениях наступит новая эра – эра Путина и Роухани, которая может поднять отношения на очень высокий уровень доверия, и это может повлиять на расширение отношений в различных сферах между этими двумя государствами. Я также не исключаю, что будет обсуждаться вопрос дальнейшего сотрудничества по линии ядерной энергетики. Здесь Россия может получить новые контракты.

- Как бы Вы оценили визит Владимира Путина в Азербайджан в рамках данного морского турне? Отношения между Россией и Азербайджаном хоть и развиваются поступательно, но контактов двух лидеров не происходило очень долго, что позволяло иметь место суждениям о каком-то охлаждении, утрате атмосферы доверия. Впереди выборы президента Азербайджана, остается нерешенным конфликт с Арменией. На что в переговорах акцентируют свое внимание президенты России и Азербайджана?

- Повторюсь, что Путину реально необходимо прорывное решение во внешней политике. Учитывая нынешнюю геополитическую ситуацию во взаимоотношениях России с Азербайджаном и с Ираном, и то, что происходит в связи с Азербайджаном и Ираном, на самом деле очень сильно беспокоит Россию. Отдельно Путин в ближайшее время не мог поехать в Азербайджан, он не может пока это сделать. Любая отдельно взятая поездка в Азербайджан воспринималась бы как явная поддержка господина Алиева. Было бы непонятно для политической сферы России, в каком плане, в каком контексте и с какой стати этот визит должен быть, поскольку там все заняты выборами, и фактически в российско-азербайджанских отношениях нет особого прогресса и повода для такого визита. Такой визит воспринимался бы как моральная и политическая поддержка нынешнего политического курса руководства Азербайджана, который явно не вписывается в рамки интересов России. Нынешние российско-азербайджанские отношения, их уровень, глубина, качество и содержание – это не совсем то, что устраивает Россию, а сами отношения переживают не самые лучшие времена. Поэтому на этом фоне такая поездка была бы абсолютно неуместна и даже провокационна для самого Путина.

Точно так же он не может отдельно взять и поехать в Иран, учитывая особое место Ирана в мировой геополитике, отношение западных государств к Ирану, строптивость этой страны и ее особую позицию по многим мировым вопросам. На самом деле, этот визит в Тегеран тоже воспринимался бы как вызов всему западному миру, это в пику Америке и т.д. Но дальнейшее обострение отношений с США и другими странами Запада сейчас не входит в планы Путина и Кремля. Точно так же он не может пригласить ни Алиева, ни Роухани в Москву.

Роухани только начинает свое президентство и особо слишком рано было бы его приглашать, так как пока нечего обсуждать, и новый президент еще не целиком вошел в тему. Но с другой стороны время идет, и России нужно очень быстро решать определенные задачи, которые накопились за это время. И вот эта идея в рамках морского турне по прикаспийским государствам уникальна по своему содержанию и открывает широкие возможности для достижения определенных целей, прямого общения с лидерами в контексте региональной политики. С одной стороны это и не прямой визит в эти государства, с другой стороны – это вполне возможное полноценное общение с лидерами государств на территории их стран.

Идея, конечно же, рискованная, но никто не откажет Путину в этой идее – ни руководства Казахстана, ни Туркменистана, ни Азербайджана. Единственный, кто может позволить себе это сделать, найти в себе силу, возможности и потенциал все же отказать президенту России – это только Иран. Иран приветствует идею визита, но считает, что было бы гораздо интереснее, если господин Путин совершил бы блиц-визит в Тегеран. Позиция Ирана по отношению к России достаточно уважительная. Ее в Иране воспринимают как очень важного соседа, серьезного политического тяжеловеса на мировой арене, потенциального стратегического партнера. Поэтому с лидером такой страны негоже общаться в порту. Совершенно понятно, что и духовный лидер Ирана не может позволить себе поехать в порт для встречи с Путиным. Он только принимает у себя в резиденции, и все идут к нему.

Если президент России приедет только в порт, поговорит с президентом Ирана, не посетив духовного лидера, это будет расценено как неуважение к духовному лидеру, устоям этого государства, политической системе, чем будет задето самолюбие многих миллионов граждан Ирана. Точно так же Хасан Роухани будет воспринимать это как неуважение к нему лично, так как он только начинает президентство, и это будет первый контакт президента Ирана с президентом России. И если президент России откажется посетить Тегеран для переговоров со своим новым партнером, то это явно заденет самолюбие господина Роухани. Увы, сейчас представители протокола МИДа и Кремля поступают топорно, не учитывая специфику и ментальность иранского народа.

То, что Россия может себе позволить в отношении других прикаспийских государств – бывших советских республик – как безусловный лидер региона, основываясь на общей ментальности, к Ирану применять не следует. Во всех этих республиках визит воспринимается абсолютно нормально как еще одна возможность обсуждения вариантов укрепления сотрудничества. Для них ничего зазорного в том, чтобы прийти в порт и встретиться с президентом там, нет. Они будут делать это с большим удовольствием. Но для Ирана этого недостаточно, Ираном это будет восприниматься как неравноценный формат контактов. Потому и пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков заявил, что ничего не может сказать по поводу визита. И детали того, почему этот вопрос пока не решается, он раскрывать не стал.

В любом случае этот визит необходим Путину. Если Иран откажется от этого, то идея совершения этого турне вообще будет торпедирована, и таким образом она лишится полноценности и не будет иметь того эффекта, который бы имела при полном варианте. С другой стороны есть компромисс, есть повод поздравить нового президента, заодно и духовного лидера, ведь такого статуса в других республиках нет. Почему бы лидеру России не скорректировать свой подход к визиту, исходя из своего понимания сути того или иного государства? Полагаю, что какие-то коррективы будут внесены. Стороны понимают, что такой визит необходим, и если такое понимание есть в Кремле, то совершенно очевидно, что будут внесены коррективы. Но здесь возникает другой вопрос.

Если Путин может сделать исключение для Ирана, то не будет ли это соблазном для других лидеров для того, чтобы настаивать на посещении столиц этих государств? Если такой вопрос возникнет, то он будет носить чисто популистский характер. Ситуация достаточно непроста. К Азербайджану это в данном случае не относится.

- Предстоящий визит Путина в Азербайджан экспертами уже расценивается как однозначная поддержка действующему главе Азербайджанского государства на выборах президента. Вы отметили, что Россия нуждается в геополитическом прорыве, серьезном решении. Может ли быть, что не встречавшиеся достаточно длительное время Алиев и Путин как раз и договорятся о каком-то существенном, прорывном решении по Карабаху? Пусть об этом не будет оповещено сейчас, но после выборов может стать явным то, основы чего могут быть заложены при нынешних переговорах. Это и послужит прорывом в безрезультатных переговорах по данному затянувшемуся конфликту. Допустимо ли это?

- Карабахский вопрос не будет обсуждаться отдельно как повестка визита. Однако, этот вопрос неотделим от общего контекста, так как Россия сама заинтересована в разрешении этого вопроса, снятии проблемы между Азербайджаном и Арменией. Поэтому Россия в рамках своих возможностей и набора тех мер и идей, которые есть и которые могут быть подкреплены реальной фактурой, может проявить активность для решения этого вопроса на основе тех идей, которые не ущемляли бы интересы ни Армении, ни Азербайджана. Россия попытается найти то компромиссное решение, которое могло бы вывести эти две страны на какой-то более или менее нормальный уровень конкретных переговоров. Россия могла бы стать еще более влиятельным посредником в переговорах между двумя странами.

Эта проблема не может долго оставаться нерешенной, потому что каждый день она затрагивает жизни миллионов людей, от этого страдают и соседние государства, и большая политика, от этого страдают российско-азербайджанские, азербайджано-иранские отношения и т.д. Я считаю, что карабахский вопрос не только будет обсуждаться с руководством Азербайджана, но также будет обсужден и с руководством Ирана, поскольку решение этого вопроса имеет серьезное влияние на уровень и качество ирано-азербайджанских связей.

Известно, что Азербайджан имеет серьезные претензии к Ирану, подозревая Иран в том, что он в отношениях с Арменией не учитывает в полной мере интересы Азербайджана. И некоторое охлаждение отношений между Азербайджаном и Ираном происходит как раз из-за наличия такого подхода по отношению к Ирану. Поэтому карабахский вопрос – это вопрос не только армяно-азербайджанских интересов и проблем, это крупная геополитическая проблема, в решении которой заинтересованы очень многие государства и, в первую очередь, Россия.