В кулуарах конференции «Ведомостей» «Иран после отмены санкций. Перспективы для российского бизнеса» Мария Кутузова сделала для «Нефтянки» небольшое интервью с ведущим российским иранистом Раджабом Сафаровым, председателем российско-иранского Совета по общественным связям.

– Раджаб Саттарович, расскажите, пожалуйста, о первых результатах снятия с Ирана санкций?

–Не прошло и месяца со дня снятия санкций, а уже начался бум интереса к Исламской республике Иран (ИРИ). Вернее было бы сказать, что ожидание этого события подогрело интерес к этой стране. Это было логическое продолжение этого процесса. За месяц экономическое положение Ирана значительно улучшилось. В страну потекли десятки миллиардов долларов. Активизировалась реализация целого ряда проектов. Теперь Иран – привлекательная, с экономической точки зрения, страна. Эта новая экономическая Мекка привлекает сегодня очень многих инвесторов и ведущие компании мира.

Все гостиницы в стране заполнены до предела. Я недавно стал свидетелем, что иранский министр торговли и промышленности переехал жить в одну из гостиниц: так было проще утра до вечера вести с переговоры с зарубежными делегациями. Бизнес-миссии из Германии, Австрии, Франции и других государств уже посетили Иран. В основном едут европейцы, делегациями по 300-400 человек во главе с высокопоставленными государственными чиновниками этих стран. Все они говорят о своем абсолютно искреннем интересе к иранской экономике.

Иран это новый экономический тренд, создающий возможности для оживления европейской, мировой экономики. Сейчас началась оживленная борьба за место на иранском рынке. Те, кто сейчас успевает быстро и гибко отреагировать на условия (которые уже выдвигает Иран), те и смогут занять определенные ниши на иранском рынке. Это будет золотая жила для собственного развития компаний, которым теперь доступны высоколиквидные сектора экономики Ирана.

Увы, российским бизнесом было упущено золотое время, когда там никого не было и можно было легко заполучить любой проект, на самых выгодных условиях. Наши компании слишком долго думали об этом. По большому счету это была банальная зависимость от Запада. Получилось так, что наша банковская, финансовая система, наши ведущие компании напрямую зависят от желаний западных игроков, обладающих огромным инструментарием, через который они могут влиять на поведение, политику и стратегию российского бизнеса. Поэтому ни один серьезный российский банк, ни одна наша компания не смогла реализовать в Иране проекты. Наоборот они закрывались и уходили, что очень печально. Сейчас за этот лакомый кусок придется бороться на общих основаниях. К сожалению, у российских компаний сейчас нет доступа к длинным и дешевым деньгам, отсутствуют развитые технологии и серьезная поддержка со сторону государства. Ирану сейчас, прежде всего, нужны высокие технологии и зарубежные инвестиции. Поэтому нашим компаниям будет сложно претендовать на большие инфраструктурные и долгосрочные проекты. Хотя в определенных сферах возможности существуют…

Слава богу, что российское правительство пошло на беспрецедентное решение о выделении кредитной линии в поддержку нашего экспорта в Иран, что на самом деле является уникальным шагом. Несмотря на сложную ситуацию сейчас в российской экономике. Наконец-то есть понимание, что эту страну потерять нельзя: это может привести к серьезному урону, не только в экономической, но и в политической сфере.

– Как вы оцениваете первую после снятия санкций с Ирана сделку российского ЛУКОЙЛа с Ираном?

– Я считаю, что ЛУКОЙЛ как международная компания, имеющая обширные интересы в самых разных странах мира, внимательно изучает возможности и риски выхода на иранский рынок. То, что они в 2011 г. демонстративно ушли, говорит о слабости российской компании. Но то, что они сейчас вошли в несколько иранских нефтегазовых проектов, говорит о том, что у ЛУКОЙЛа есть понимание того, что Иран является очень важным рынком. Самое главное – это начало. Я думаю, подписание контракта на 6 млн долларов – только первый шаг. ЛУКОЙЛу предстоит адаптироваться к новым реалиям в ИРИ. За этим шагом может последовать целый ряд интересных проектов. ЛУКОЙЛ – мощная компания, которая может претендовать на участие в крупнейших иранских нефтегазовых проектах. В Иране хорошо знают ЛУКОЙЛ и верят в его большой потенциал. Я думаю, у российской компании есть отличные перспективы занять достойное место в иранской нефтегазовой промышленности. Сесть в уходящий поезд под названием «Тегеран».

– Какие объемы Иран готов вывести на мировой нефтяной рынок?

– 9 февраля возобновлен экспорт нефти из ИРИ в Европу: первый танкер ушел из иранского порта Некка. «Первая ласточка» движения Ирана в сторону ЕС. Я считаю, что в ближайшие три месяца иранский экспорт увеличится на 300 тыс. баррелей нефти в сутки. За полгода эта цифра может вырасти до 500 тыс. баррелей нефти в сутки. Сейчас экспорт из ИРИ составляет порядка 1 млн баррелей нефти в сутки. С учетом нынешней ситуации в ближайшей перспективе будет 1,3 млн баррелей нефти в сутки.

В течение 2016 г. Иран способен вывести свой экспорт на уровень 1,5-1,8 млн баррелей нефти в сутки. В ближайшие три года страна может добывать 6 млн баррелей нефти в сутки. Это гораздо больше, чем было до санкций. Из них 2-2,5 млн баррелей нефти в сутки могут уйти на внутренний рынок. Остальное можно легко переориентировать на экспорт.

– Какова стратегия Ирана в ОПЕК?

– Роль ИРИ в этой организации, конечно, важна. Но сегодня в картеле задают тон другие страны-экспортеры нефти. Прежде всего, Саудовская Аравия и ряд других нефтедобывающих государств. Но поскольку она находится в зависимости от политики Соединенных Штатов и европейских стран, Иран является единственным игроком в картеле, который более-менее трезво оценивает политику ОПЕК в мире и исходит из интересов экспортеров нефти. Другие страны иногда больше думают об интересах своих спонсоров и партнеров. Вопросы в ОПЕК решаются на основе консенсуса. Голос Ирана в этой «системе координат» не является решающим.

Сейчас ИРИ в картеле исходит, прежде всего, из своих интересов. Часто выдвигает инициативы, которые созвучны интересам России. Координация шагов между нашими странами в мировой энергетической политике – самый мощный стимул для сближения Российской Федерации и Ирана, а также выработки ими продуманной политики в области экспорта энергоресурсов на мировые рынки. Это, как раз то, что сейчас не хватает обоим государствам. Я полагаю, что через Иран и Россия может пролоббировать свои интересы в ОПЕК. В ИРИ настроены позитивно по отношению к Российской Федерации: видят в ее лице партнера, а не конкурента.